– Что за бред он несет! – простонал Сулимов. Продолжить мысль он не успел – позвонили. Кирилл достал из кармана телефон и отошел к окну. – Нет, я еще не освободился. В чем дело?

– С массажистками, Бруно, мы как-нибудь решим, – сказал Трепетов серьезно. – Насчет всего остального разговаривай с Кириллом Борисовичем и Валентином. Думаю, тебя не обидят.

Бруно с подозрением взглянул в сторону Сулимова.

– Да я его первый раз в жизни вижу, Семен Романыч! – проговорил он полушепотом. – Мутный он! И глаза как у кота, который сметану свинтил! Мне по барабану, кто он… Без разницы! Я на такие дела не подписываюсь с первыми встречными! Потому что я – Бруно Аллегро, а не какой-нибудь укурок из вино-водочного!

– Я понимаю, Бруно. Но Кирилл Борисович – серьезный человек, уж поверь мне. Он не последнее лицо в государстве, – с улыбкой проговорил Трепетов.

– Я понимаю… Но у моего друга, Поляка, был случай – кореш, давно знакомый, авторитетный, проверенный, и вдруг его долю заныкал и скрылся! Я должен убедиться, что с ним можно дела крутить.

Сулимов тем временем закончил разговор и вернулся к ним.

– К сожалению, мне пора ехать, – сказал он, постукивая телефоном по ладони. – Полагаю, мы договорились.

Но Бруно вдруг заинтересовался его телефоном.

– А что за труба такая? Можно глянуть?

– Обычный «Верту», – буркнул Сулимов и спрятал аппарат в карман.

– Тысяч пять, небось, отстегнули?

– Десять, – сказал Сулимов и на всякий случай уточнил: – Долларов.

– Не может быть! – ужаснулся Бруно. – А чего он может? Что в нем такого особенного?

Сулимов пожал плечами.

– Телефон как телефон. Белое золото. Ручная сборка.

– Так это ясно, что не ножная! – Бруно презрительно хмыкнул. – Ну, а фонарик там есть хотя бы?

– Какой фонарик? – не понял Сулимов. – Зачем?

– Ага! Так нету?

Сулимов опять достал телефон, повертел его в руках, понажимал какие-то кнопки.

– Не знаю! – с раздражением бросил он.

– А вот у меня обычный «Сименс» за тыщу триста рублей, зацени! – ликуя, сообщил Бруно. Он достал старенький аппарат с поцарапанным корпусом. – Но фонарик здесь есть! Смотри! Вот он, фонарик! Вот так-то!

Карлик включил фонарь и посветил Сулимову в лицо. Кирилл поморщился. Бруно же имел вид довольный, как будто только что разгадал и расстроил некую необычайно хитроумную козню – в общем, показал себя башковитым пацаном.

– Так что не надо мне тут варганку крутить! Об меня и не такие кенты обламывались! Ага! Бруно Аллегро человек маленький, но очень умный! В сто раз умнее! Со мной придется считаться, вот так-то!

– Просто офигеть, – сказал Сулимов, в самом деле изрядно обескураженный.

– Ничего, привыкнешь! – успокоил его Трепетов. – Я тоже первое время дергался немного, потом привык…

Но Бруно не дал ему договорить.

– Теперь вопрос такой: что я буду иметь с этого дела, если подпишусь?

– Сперва надо посмотреть, на что ты сгодишься, – сказал Сулимов.

– Я на все сгожусь, – с достоинством сообщил Бруно. – А что делать-то?

Тут снова вмешался Валентин.

– С народом общаться. С нужными людьми отношения выстраивать. По телевизору выступать. Светиться, в общем…

Бруно взглянул на свой блестящий пиджак, поправил лацкан, любовно приставил на место болтающуюся блестку.

– Что ж, светиться я готов! Это легко!

Проблемы Лешего

Рудин, не разуваясь, прошелся по квартире. Спальня, она же гостиная, туалет-ванная, кухня. Чисто. Скромно. Очень скромно. На недавнем ремонте явно сэкономили.

– Нормальная хата, – сказал, наконец, он. – И бесплатная. У меня по площади чуть больше, зато каждый месяц шестьсот пятьдесят отдай.

Рудин поймал взгляд Лешего и уточнил:

– Долларов, конечно.

– Ясное дело, – кивнул Леший. – Только водки у меня нет.

– Не пью. Полгода уже, – сказал Рудин. – Разве что кофея… Угостишь?

Он громко шмыгнул носом и уселся за стол. Из окна виднелась пустая детская площадка и фасад серой унылой «панельки». Убого и заурядно, как везде. Про выход прямо в «минус» он не знал.

– Можно, – сказал Леший.

Он снял с полки кофеварку странной конструкции, наподобие ракеты или минометного снаряда. Разобрал на части, засыпал кофе, налил воду, собрал и поставил на огонь. Потом налил себе чаю из маленького фарфорового чайника, незаметно глянул на товарища. Тот напряженно смотрел на кофеварку. Кофеин для него сейчас вместо водки и дури – заменитель. Это понятно… А вот с лицом ничего уже не поделаешь – этот шрам на лбу останется навсегда, как память о Полосатом, о замоскворецких бандитах и годовом запое. Два нижних зуба еще можно будет вставить, когда деньги появятся, это не проблема, а вот шрам… Не будет же Ленька пластику делать из-за такой ерунды!

– Хорошо иметь свое жилье, – вздохнул Рудин. – Сам себе хозяин, никто на улицу не выгонит. И район хороший, тихий.

– Я вообще-то в другом месте живу, на съемной. Здесь редко бываю.

– Почему? – удивился Леонид.

– Моей девушке тут не нравится…

– Избаловал, значит…

– Она и была балованной. Ты-то как со своей невестой?

– Невеста тили-тесто, – вздохнул Рудин. – Я же ей уже сказал, что, мол, разбогател, что свадьбу красивую сыграем, квартиру купим. А вместо этого – реанимация, богатство тю-тю… Короче, свинтила моя Машенька в неизвестном направлении.

Некоторое время оба молчали.

– Ты чего пришел? – ровным голосом спросил Леший.

– Просто, – сказал Рудин. – Давно не видел.

– Соскучился?

– Ага.

Оба знали, что это неправда.

– А как нашел? Я здесь долго не жил. И сейчас второй раз за месяц заглянул.

– Очень просто. Просидел неделю на скамейке напротив подъезда. Повезло.

Кофеварка зашипела, забулькала, выплюнула на плиту желтоватую пену. Леший поднялся, убрал ее с огня, налил кофе в крохотную чашку. Рудин отхлебнул – чуть не поперхнулся. Будто кусок бурого угля проглотил.

– Ясно мне теперь, как ты от пьянки спасаешься!

Он рассмеялся.

– Крепче только спирт бывает!

Леший медленно и торжественно тянул свой чай. На шутку не отреагировал.

– Как наши? – спросил Рудин.

– Зарембо охранником в солидной фирме, – сказал Леший. – Видел его как-то мельком. Смотрел на меня, как солдат на вошь… Но счастливым он не выглядел. Хотя, говорят, хорошую квартиру купил, жениться собирается… Красавчик Ринго то ли шофер, то ли охранник у бизнесвумен. И остальные – кто где… – Он закурил сигарету, сделал несколько длинных затяжек, стряхнул пепел в чашку с кофе. И добавил: – Думали, со слитком будет у каждого счастье. А где оно? Полосатый в могиле. Ты без шиша в Мытищах своих сидишь…

– А ты сам?

Леший махнул рукой.

– Не во мне сейчас дело. Хотя… Не знаю. Замес какой-то нехороший попёр с нашим золотом. Я как чуял тогда, на «Старой Ветке»… Зря позарились. От ворованного богатства одни неприятности.

– Разве? – Рудин усмехнулся. В углу рта обозначился еще один шрам. – А по-моему, все богачи воруют. И живут припеваючи.

– Это другие люди, Леня! У них мозги по-другому устроены, все вокруг схвачено… И масштабы другие – не потягаешься. У нас у каждого по куску золота на полмиллиона баксов! Раньше я думал, что это – до хрена! – Леший невесело усмехнулся. – А когда кинулся – даже хорошую квартиру не купишь… Не говоря про дом… А у этих ребят по пять домов в России и еще шесть за кордоном!

Рудин опустил кончик незажженной сигареты в кофе и наблюдал, как темнеет и набухает бумага.

– Полмиллиона – это если в банк сдавать. А вчерную продавать – хорошо, если триста тысяч зелеными… Да еще попробуй обналичь металл, чтобы тебя ФСБ за жопу не взяло и братки не подкараулили, как нас на ночном шоссе! Да еще срочно, да еще одним куском!

– Вот-вот! – кивнул Леший. – А всякие олигархи – Трепетовы, Хренопетовы и всякие прочие – миллиардами ворочают и никаких проблем не испытывают. И в ментовку их не вызывают…